моей жене, что вот то ей не нравилось, это не нравилось… Про эту парикмахершу. Она очень ревновала его. Цыганская кровь. В ту ночь она застрелилась… Сталин поднял пистолет и сказал: “И пистолетик-то игрушечный, раз в году стрелял”.

— Я был плохим мужем, мне было некогда ее водить в кино, — сказал Сталин…

Я никогда не видел его плачущим. А тут, у гроба Аллилуевой, вижу, как у него слезы покатились. И сказал очень так грустно: “Не уберег”»[909].

После смерти Надежды Аллилуевой «Жемчужина становится как бы первой среди кремлевских жен. В основном только ей дозволялось присутствовать в мужской компании кремлевских бонз — Сталина, Ворошилова и других членов Политбюро, в правительственных ложах Большого и прочих академических театров. Однако она не только отражала свет, излучаемый ее сановным супругом, но стремилась сделать собственную карьеру»[910]. Она была необычной женщиной.

«Жены высших начальников были по преимуществу парт-тетями с портфелем или домашними хозяйками. Жемчужина среди них, как бы ныне сказали, “звезда”, человек образцовой советской биографии. В ней сочеталась звездная выделанность и выхоленность с советской железной идейностью и оптимизмом — ее бы Любови Орловой играть»[911], - пишет журналист Татьяна Блажнова. А Галина Ерофеева говорила: «Полина Семеновна Жемчужина — жена Молотова была единственной достойной женщиной из всех жен членов тогдашнего Политбюро. Она… была образованна, прекрасно умела поддерживать разговор. При этом всегда оставалась настоящей женщиной — была обаятельна и очень хорошо одевалась»[912].

Работая с 1932 по 1936 год управляющим трестом ТЭЖЭ, она стала творцом советской парфюмерной промышленности, убедив в ее необходимости для СССР сначала собственного мужа. «Молотов, который всегда уважал ум супруги и не сомневался в ее вкусе относительно одежды, обещал этот вопрос обдумать, — писал его британский биограф Бернард Бромадж. — Он проконсультировался с коллегами. Многим идея понравилась: России не пристало в чем-то отставать, и они достаточно слышали от своих жен, что пора избавляться от бесцветного однообразия, идущего от ранних революционных дней. Женщины всегда добиваются, чего хотят»[913]. Сталин также проявлял личное внимание к этому проекту, понимая, помимо прочего, его рентабельность. 22 октября 1933 года он с юга давал распоряжение Молотову и Кагановичу: «Прошу тресту ТЭЖЭ дать на 50 тысяч рублей ввезти импортных эфирных масел для выпуска парфюмерии на внутренний рынок, чем будет улучшено качество продукции, а стоимость продукции увеличится сверх программы на десять миллионов рублей»[914].

В 1934 году «за успешное выполнение и перевыполнение трестом жировой и парфюмерной промышленности производственной программы и овладение техникой производства, обеспечившей выпуск высококачественной продукции», Полина была награждена орденом Ленина. В 1936 году ее назначили начальником «Главпарфюмера» Управления текстильно-галантерейной промышленности Наркомата легкой промышленности РСФСР и наградили орденом Трудового Красного Знамени. «Я, кроме положительного, ничего о ней сказать не могу. Под ее руководством эта отрасль развивалась успешно… Отрасль развилась настолько, что я мог поставить перед ней задачу, чтобы советские духи не уступали по качеству парижским, — напишет ее начальник Микоян. — Тогда эту задачу в целом она почти что выполнила: производство духов стало на современном уровне, лучшие наши духи получили признание»[915].

Похоже, сама Полина расценивала достижения подведомственной ей отрасли без фанатизма. Кира Аллилуева — племянница супруги Сталина вспоминала: «Гости, из числа особо приближенных, сидели у Сталина в гостях в его кремлевской квартире, ужинали. Среди них была и супруга Молотова — Полина Семеновна Жемчужина… Иосиф Виссарионович ее и спрашивает: “Ну, Полина Семеновна, вы как? Справляетесь?” А она: “Мы сейчас такие прелестные духи выпускаем — “Красная Заря”, “Красный мак”. Все так довольны!” — “Да, — закивал Сталин, — я чувствую, так приятно от вас пахнет!” — “Конечно, приятный запах!” — обрадовалась похвале Полина Семеновна. И тут маму как черт дернул, она говорит: “Помилуйте, Полина Семеновна, да от вас же французскими духами пахнет! ‘Шанель № 5!’ Поэтому и запах такой хороший!” Потом дома, правда, каялась: “Ну, что за черт меня за язык дернул! Прямо распирало сказать правду!”»[916].

В ноябре 1937 года Жемчужина стала заместителем наркома пищевой промышленности Микояна. В 1938 году, проведя полноценную избирательную кампанию (дома хранятся кадры ее страстного предвыборного выступления), Жемчужина была избрана депутатом Верховного Совета РСФСР от округа, который включал в себя часть Ростова-на-Дону, Азов и Батайск.

Слабая сторона Жемчужиной — родственники за границей: старший брат в Америке. Как управляющая ТЭЖЭ, она посещала косметические фирмы Германии и Франции, побывала и в США. «Она ездила в Америку за идеями, находя время и на обед с миссис Рузвельт, и на поездку к брату Сэму Карпу — бывшему оператору бензоколонки в Бриджпорте, штат Коннектикут, который порой выступал торговым агентом советского правительства в США, — писал Бромадж. — Она возвратилась в Россию, оставив воспоминания о своем очаровании, и с записными книжками, полными рецептов, набросков модной одежды и дизайнерских идей»[917].

А вскоре после ее возвращения Политбюро принимает постановление: «Подтвердите от имени Амторга Торговой палате и запрашивающим фирмам, что компания Карпа действительно имеет поручение от советских объединений»[918]. Да, речь шла о брате Жемчужиной — Семен Семенович оказался человеком весьма энергичным. 6 ноября глава Амторга Розов телеграфирует: «Компаньон Карпа Вульф имел свидание с отставным адмиралом Бристолем, который заявил, что, по их мнению, Морское министерство не будет возражать против передачи нам планов последних моделей существующих линейных кораблей»[919]. Естественно, успехи торгово-экономических отношений между СССР и США зависели не столько от энергии Карпа, сколько от большой политики. «Госсекретарь США Корделл Хэлл поставил в известность военно-морского министра К. Свэнсона, что продажа американской судостроительной компанией “Бетлехем” кораблей корпорации “Карп” не нарушает никаких существующих договоров и законодательных актов… В свою очередь президент Рузвельт дал ясно понять министерству о своей поддержке контракта, но оппозиция внутри морского ведомства продолжала препятствовать соглашению»[920]. Семен дошел до высших сфер, и от него в Москве ждали чудес. Но чудес не бывает…

Полина Семеновна дома была главным человеком, и ее заботы распространялись и на детей Сталина. «Полина ставит образование двух девочек Светлан на серьезные рельсы: иностранные языки — английский, немецкий, французский, музыка. Гимнастика. Если Светлана Сталина не хочет целиком исполнять программу Полины Семеновны, Жемчужина не настаивает, но свою дочку она выучит всему. Обе Светланы вместе посещают саму Дорис Харт-Максину и берут у нее уроки английского языка», — пишет Лариса Васильева. Дорис, британская коммунистка, была голосом англоязычного Всесоюзного радио. «У Полины всегда все самое лучшее. У Молотовых самая лучшая квартира в Кремле. Позднее Молотову, под внимательным присмотром